Стоит ли жить?

       Смысловик  № 9

Христианство утверждает, что каждый человек будет жить веч­но, и это — либо истина, либо заблуждение. Из этого вытекает, что если мне суждено прожить каких-нибудь семьдесят лет, то о мно­жестве вещей мне вряд ли надо беспокоиться; но о них стоило бы беспокоиться — и очень серьезно, — если бы мне предстояло жить вечно. Возможно, мой дурной характер становится все хуже или присущая мне зависть постоянно увеличивается, но это происходит настолько постепенно, что изменения в худшую сторону, на­копившиеся во мне за семьдесят лет, практически незаметны. Од­нако за миллион лет мои недостатки могли бы развиться во что-то ужасное. И если христианство не ошибается, «ад» — абсолютно верный термин, передающий то состояние, в какое приведут меня за миллионы лет зависть и дурной характер.

Иногда, наблюдая, как трава прорывает панцирь асфальта и пробивается к солнцу, невольно удивляешься силе жизни, кото­рая таится в ней. Это стремление жить, жить в любой ситуации, присуще всему живому.

Живым существам несвойственно прекращать свою жизнь само­произвольно. И лишь вершина всех земных созданий — человек — иногда совершает убийство самого себя. Почему и как это проис­ходит? Почему всеобщий закон выживания всего живого вдруг перестает действовать, когда речь заходит о человеке? Попробуем проанализировать это явление более подробно.

Человек единственный из всех живых существ для продолжения жизни нуждается не только в удовлетворении своих потребностей: в пище, тепле, сне и размножении. Человеку, как существу не только телесному, но и духовному, необходимы осмысленность жизни и существование идеалов, к которым он стре­мится или будет стремиться.

И если случается крушение этих идеалов, если вдруг пропадает смысл, ради которого человек живет, то наступает духовный кри­зис. Когда человек не находит в себе сил выйти из этого кризиса
или перетерпеть его, развязка бывает страшной — жизнь, лишенная духовного смысла, может вызвать у человека желание прекра­тить свое физическое существование. 

Ученые установили, что 17—19 лет — это возраст, когда происходит переосмысление прежних идеалов и приобретение но­вых, то есть наступает период, когда происходит переоценка ценностей. Вот почему на этот возраст приходится довольно большой процент попыток самоубийства.

Самоубийство — результат психологического кризиса, — как правило, не является следствием желания умереть. Просто иногда человеку кажется, что ему не преодолеть тяжесть навалившихся на него проблем и трудностей.

Такой человек желает лишь избавиться от безысходности, при этом ошибочно предполагая, что единственный путь — самоубий­ство. В действительности самоубийца хочет не умереть, а лишь прекратить свои страдания.

Не следует забывать и влияние физических факторов на человека. Например, различные катаклизмы, происходящие на Солн­це, сотрясают атмосферное электромагнитное поле Земли, служат причиной магнитных бурь.

Согласно исследованиям, проведенным учеными Г. и Б. Дюлл, количество самоубийств увеличивается при резком возрастании активности Солнца. Изучение 24 739 случаев самоубийств показало, что их количество возрастает на 8 процентов в дни интенсив­ной солнечной активности. Ученые усматривают в этом доказа­тельство изменений в нервной системе человека, вызванных соответствующими изменениями в атмосфере.

Доктор И. Эрмени из Будапешта пишет: «Мы рассмотрели случаи самоубийств и попыток к самоубийству, зарегистрированных в 1994 году службой «Скорой помощи» Будапешта. Математичес­кий анализ позволил заметить воздействие на самоубийц сильных хромосферных взрывов, при этом вероятность того, что получен­ный результат — дело случая, равна менее чем одному проценту».

Христианская культура относится к самоубийству отрицательно. Христиане считают, что человек не создавал себя сам, он со­здан Богом. И убийство самого себя не менее тяжкий грех, чем убийство другого. Но убивший себя предстанет перед Судией, да­же не имея возможности искупить свой грех!

Конечно, христианам также знакомо чувство уныния, неудовлетворенности, кажущейся безысходности, отрицания и сомнения. Ну и что? С этими настроениями надо бороться! Вот как об этом написал великий русский поэт Н.А. Некрасов:

Храм Божий на горе мелькнул

 И детски чистым чувством веры

 Внезапно на душу пахнул.

Нет отрицанья, нет сомненья,

 И шепчет голос неземной:

Лови минуту умиленья,

 Войди с открытой головой!..

 Сюда народ, Тобой любимый,

 Своей тоски неодолимой

 Святое бремя приносил

 И облегченный уходил!

 Войди! Христос наложит руки

И скинет волею святой

 С души оковы, с сердца муки

 И язвы с совести больной...

 Я внял, я детски умилился...

И долго я рыдал и бился

 О плиты старые челом,

Чтоб защитил, чтоб заступился,

Чтоб осенил меня крестом

Бог угнетенных, Бог скорбящих,

 Бог поколений предстоящих

 Пред этим скудным алтарем!

 

Вопросы к СМЫСЛОВИКУ № 9. Выберите правильный ответ.

1. Безвыходные ситуации в жизни достаточно редки. Можете ли описать хоть одну ситуацию, из которой самоубийство явилось единственным выходом (постарайтесь при этом вспомнить, может кто-то подобную ситуацию все же пережил и остался среди нас)?

 

2. Народная мудрость гласит "утро вечера мудренее" и "с бедой нужно прожить ночь". Как правильно применить эти пословицы человеку, оказавшемуся в жизненном тупике?

а)

прочитать сказку, где используются эти фразы

б)

лечь спать, а решение вопроса оставить до утра

в)

сперва "выяснить отношения", а уж потом думать когда это лучше было сделать

 

3. Если мы случайно узнали, что кто-то хочет покончить с собой, то как лучше остановить человека от непоправимого

а)

Начать его критиковать, спорить, "давить на мораль"

б)

Откровенно побеседовать, дать ему выговориться, помочь расслабиться

 

4. Как оценивается самоубийство в христианской культурной традиции?

а)

как нормальный уход из жизни

б)

как  непрощаемый грех

в)

как приемлемый выход из сложной ситуации

г)

поступок, достойный легкого порицания

 

5. Можно ли утверждать, что человек, покончивший жизнь самоубийством, не очень любил своих близких?

а)

да

б)

нет

 

6. Где верующий человек ищет поддержки в сложной жизненной ситуации (см. стихотворение Некрасова).

а)

в баре за стаканчиком виски

б)

у экстрасенса

в)

у "авторитетов"

г)

в храме и на молитве

 

 

И.С. Тургеньев. Когда ноет в самом нутре…

 

Смысловик  № 10 Сокращенное изложение рассказа «Живые мощи» из сборника И.С. Тургенева «Записки охотника».

Я отправился по этой тропинке; дошел до пасеки. Рядом с нею стоял плетеный сарайчик, куда ставят ульи на зиму. Я заглянул в полуоткрытую дверь: темно, тихо, сухо; пахнет мятой, мелиссой. В углу приспособлены подмостки, и на них, прикрытая одеялом, какая-то маленькая фигура... Я пошел было прочь...

-Барин, а барин! Петр Петрович! - послышался мне голос, слабый, медленный и сиплый, как шелест болотной осоки.

Я остановился.

-Петр Петрович! Подойдите, пожалуйста! - повторил голос. Он доносился до меня из угла, с тех, замеченных мною, подмостков.

Я приблизился - и остолбенел от удивления. Передо мною лежало живое человеческое существо, но что это было такое?

Голова совершенно высохшая, одноцветная, бронзовая - ни дать ни взять - икона старинного письма; нос узкий, как лезвие ножа; губ почти не видать, только зубы белеют и глаза, да из-под платка выбиваются на лоб жидкие пряди желтых волос. У подбородка, на складке одеяла, движутся, медленно перебирая пальцами, как палочками, две крошечные руки тоже бронзового цвета. Я вглядываюсь попристальнее: лицо не только не безобразное, даже красивое - но страшное, необычайное. И тем страшнее кажется мне это лицо, что по нему, по металлическим его щекам, я вижу - силится... силится и не может расплыться улыбка.

-   Вы меня не узнаете, барин? - прошептал опять голос; он словно испарялся из едва шевелившихся губ. - А и где узнать! Я - Лукерья... Помните, что хороводы у матушки у вашей в Спасском водила... помните, я еще запевалой была?

-   Лукерья! - воскликнул я. - Ты ли это? Возможно ли?

-   Я, да, барин, я. Я - Лукерья.

Я не знал, что сказать, и как ошеломленный глядел на это тем­ное, неподвижное лицо. Возможно ли? Эта мумия - Лукерья, первая красавица во всей нашей дворне, - высокая, полная, бе­лая, румяная, - хохотунья, плясунья, певунья! Лукерья, умница Лукерья, за которою ухаживали все наши молодые парни, по которой я сам втайне вздыхал, я, шестнадцатилетний мальчик!

-  Помилуй, Лукерья, - проговорил я наконец, - что это с тобой случилось?

-  Про беду-то мою рассказать? Извольте, барин. Случилось это со мной уже давно, лет шесть или семь. Меня тогда только что помолвили за Василия Полякова - помните, такой из себя статный был, кудрявый, еще буфетчиком у матушки у вашей служил? А вас уже тогда в деревне не было; в Москву уехали учиться. Очень мы с Василием слюбились; из головы он у меня не выходил; а дело было весною. Вот раз ночью... уже и до зари недалеко... а мне не спится: соловей в саду таково удивительно поет сладко!.. Не вытерпела я, встала и вышла на крыльцо его послушать. Заливается он, заливается... и вдруг мне почудилось: зовет меня кто-то Васиным голосом, тихо так: «Луша!..» Я глядь в сторону, да знать спросонья - оступилась, так прямо с крыльца и полетела вниз - да о землю хлоп! И, кажись, не сильно я расшиблась, потому - скоро поднялась и к себе в комнату вернулась. Только словно у меня что внутри - порвалось... Дайте дух перевести... с минуточку... барин.

Лукерья умолкла, а я с изумлением глядел на нее. Изумляло меня, собственно, то, что она рассказ свой вела почти весело, без охов и вздохов, нисколько не жалуясь и не напрашиваясь на участие.

-С самого того случая, - продолжала Лукерья, - стала я сохнуть, чахнуть; чернота на меня нашла; трудно мне стало ходить, а там уже - полно и ногами владеть; ни стоять, ни сидеть не могу: все бы лежала. И ни пить, ни есть не хочется: все хуже да хуже. Матушка ваша, по доброте своей, лекарям меня показывала и в больницу посылала. Однако облегченья мне никакого не вышло.

Лукерья опять умолкла и опять силилась улыбнуться.

-Это, однако же, ужасно, твое положение! - воскликнул я..., не зная, что прибавить, спросил: -А что же Поляков Василий?

Очень глуп был этот вопрос.

Лукерья отвела глаза немного в сторону.

-    Что Поляков? Потужил, потужил - да и женился на другой, на девушке из Глинного. Знаете Глинное? От нас недалече. Аграфеной ее звали. Очень он меня любил, да ведь человек молодой -не оставаться же ему холостым. И какая уж я ему могла быть по­друга? А жену он нашел себе хорошую, добрую, и детки у них есть.

-  И так ты все лежишь да лежишь? - спросил я опять.

-  Вот так и лежу, барин, седьмой годок.

-  Кто же за тобой ходит? Присматривает кто?

-  А добрые люди здесь есть тоже. Меня не оставляют. Да и ходьбы за мной немного. Есть-то почитай что не ем ничего, а вода - вон она в кружке-то: всегда стоит припасенная, чистая, ключевая вода. До кружки-то я сама дотянуться могу: одна рука у меня еще действовать может. Ну, девочка тут есть, сиротка; нет, нет - да и наведается, спасибо ей. Сейчас тут была... Вы ее не встретили?

-  И не скучно, не жутко тебе, моя бедная Лукерья?

-  А что будешь делать? Лгать не хочу - сперва очень томно было; а потом привыкла, обтерпелась - ничего; иным еще хуже бывает.

-  Это каким же образом?

-  А у иного и пристанища нет! А иной - слепой или глухой! А я, слава Богу, вижу прекрасно и все слышу, все. Крот под землею роется - я и то слышу. И запах я всякий чувствовать могу, самый какой ни есть слабый! Что Бога гневить? - многим хуже моего бывает. Хоть бы то взять: иной здоровый человек очень легко согрешить может; а от меня сам грех отошел. Намедни отец Алексей, священник, стал меня причащать, да и говорит: «Тебе, мол, исповедовать нечего: разве ты в твоем состоянии согрешить можешь?» Но я ему ответила: «А мысленный грех, батюшка?» -«Ну, - говорит, а сам смеется, - это грех не великий».

-  А вообще, - продолжала Лукерья, - я так себя приучила: не думать, а пуще того - не вспоминать. Время скорей проходит.

Я, признаюсь, удивился.

-  Ты все одна да одна, Лукерья; как же ты можешь помешать, чтобы мысли тебе в голову не шли? Или ты все спишь?

Ой нет, барин! Спать-то я не всегда могу. Хоть и больших болей у меня нет, а ноет у меня там, в самом нутре, и в костях тоже; не дает спать, как следует. Нет... а так лежу я себе, дышу -и вся я тут. Смотрю, слушаю. Пчелы на пасеке жужжат да гудят; голубь на крышу сядет и заворкует; курочка - наседочка зайдет с цыплятами крошек поклевать; а то воробей залетит или бабочка - мне очень приятно.

-А то раз, - начала опять Лукерья, - вот смеху-то было! Заяц забежал, право! Собаки, что ли, за ним гнались, только он прямо в дверь как прикатит!.. Сел близехонько и долго-таки- сидел, все носом водил и усами дергал - настоящий офицер! И на меня смотрел. Понял, значит, что я ему не страшна. Наконец встал, прыг-прыг к двери, на пороге оглянулся - да и был таков! Смешной такой!

Лукерья взглянула на меня... аль, мол, не забавно? Я, в угоду ей, посмеялся. Она покусала пересохшие губы.

-  Ну, зимою, конечно, мне хуже: потому - темно; свечку зажечь жалко, да и к чему? Я хоть грамоте знаю и читать всегда любила, но что читать? Книг здесь нет никаких, да хоть бы и были, как я буду держать ее, книгу-то? Отец Алексей принес мне календарь, да видит, что пользы нет, взял да унес опять. Однако хоть и темно, а все слушать есть что: сверчок затрещит или мышь где скрести станет. Вот тут-то хорошо: не думать!

-  А то я молитвы читаю, - продолжала, отдохнув немного, Лукерья. - Только немного я знаю их, этих самых молитв. О чем я Его просить могу? Он лучше меня знает, чего мне надобно. Послал Он мне крест - значит, меня Он любит.

-  Послушай, Лукерья, - начал я наконец. - Послушай, какое я тебе предложение сделаю. Хочешь, я распоряжусь: тебя в больницу перевезут, в хорошую городскую больницу? Кто знает, быть может, тебя еще вылечат? Во всяком случае ты одна не будешь...

Лукерья чуть-чуть двинула бровями.

-  Ох, нет, барин, - промолвила она озабоченным шепотом, -не переводите меня в больницу, не трогайте меня. Я там только больше муки приму. Уж куда меня лечить!.. Вы говорите: я одна бываю, всегда одна. Нет, не всегда. Ко мне ходят. Я смирная – не мешаю. Девушки крестьянские зайдут, погуторят; странница забредет, станет про Иерусалим рассказывать, про Киев, про святые города. Да мне и не страшно одной быть. Даже лучше, ей-ей!

Барин, не трогайте меня, не возите в больницу... Спасибо вам, вы добрый, только не трогайте меня, голубчик.

 

-Ну, как хочешь, как хочешь, Лукерья. Я ведь для твоей же пользы полагал...

Лукерья вздохнула с трудом.

-   Как погляжу я, барин, на вас, - начала она снова, - очень вам меня жалко. А вы меня не слишком жалейте, право! Я вам, например, что скажу: я иногда и теперь... Вы ведь помните, какая я была в свое время веселая? Бой-девка!.. Так знаете что? Я и теперь песни пою.

-   Песни?.. Ты?

-   Да, песни, старые песни... Много я их ведь знала и не забыла. Только вот плясовых не пою. В теперешнем моем звании -оно не годится.

-   Как же ты поешь их... про себя?

-   И про себя и голосом. Громко-то не могу, а все – понять можно. Вот я вам сказывала - девочка ко мне ходит. Сиротка, значит, понятливая. Так вот я ее выучила; четыре песни она у меня переняла. Аль не верите? Постойте я вам сейчас...

Лукерья собралась с духом... Прежде чем я мог промолвить слово, в ушах моих задрожал протяжный, едва слышный, но чис­тый и верный звук... за ним последовал другой, третий. Лукерья пела, не изменив выражения своего окаменелого лица. Но так трогательно звенел этот бедный, как струйка дыма колебавшийся голосок, так хотелось ей всю душу вылить...

-Ох, не могу! - проговорила она вдруг, - силушки не хватает... Очень уж я вам обрадовалась.

Она закрыла глаза.

-Экая я! - проговорила вдруг Лукерья с неожиданной силой и, раскрыв широко глаза, постаралась смигнуть с них слезу. – Не стыдно ли? Чего я? Давно этого со мной не случалось... с самого того дня, как Поляков Вася у меня был прошлой весной. Пока он со мной сидел да разговаривал - ну ничего; а как ушел он - поплакала я -таки в одиночку! Откуда бралось!.. Да ведь у нашей сестры слезы не купленные, барин, - прибавила Лукерья, - чай, у вас платочек есть... Не побрезгуйте, утрите мне глаза.

Я поспешил исполнить ее желание - и платок ей оставил.

-Вот вы, барин, спрашивали меня, - заговорила опять Лукерья, - сплю ли я? Сплю я точно редко, но всякий раз сны вижу, хорошие сны! Никогда я больной себя не вижу: такая я всегда во сне здоровая да молодая... Одно горе: проснусь я, потянуться хо­чу хорошенько - ан я вся, как скованная. Раз мне какой чудный сон приснился! Хотите, расскажу вам? Ну, слушайте. Вижу я, будто стою я в поле, а кругом рожь, такая высокая, спелая, как золотая!.. И будто со мной собачка рыженькая, злющая- презлющая - все укусить меня хочет. И будто в руках у меня серп, и не простой серп, а месяц, вот когда он на серп похож бывает. И этим самым месяцем должна я эту самую рожь сжать дочиста. Только очень меня от жары растомило, и месяц меня слепит, и лень на меня нашла; а кругом васильки растут, да такие крупные! И думаю я: Вася прийти обещался - так вот я себе венок совью. А между тем я слышу - кто-то уж идет ко мне, близко таково, и зовет: Луша! Луша!.. Ай, думаю, беда - не успела! Все равно, надену я себе на голову этот месяц заместо васильков. Надеваю я месяц, ровно как кокошник, и так сама сейчас вся засияла, все поле кругом осветила. Глядь - по самым верхушкам колосьев идет ко мне скорехонько - только не Вася, а сам Христос! И почему я узнала, что это Христос - сказать не могу, таким Его не пишут, а только Он! Безбородый, высокий, молодой, весь в бе­лом, - только пояс золотой, - и ручку мне протягивает. «Не бойся, говорит, невеста Моя разубранная, ступай за Мною; ты у Меня в царстве небесном хороводы водить будешь и песни играть райские». И я к Его ручке как прильну! Собачка моя сейчас меня за ноги... но тут мы взвились! Он впереди... крылья у него по всему небу развернулись, длинные, как у чайки, - и я за ним! И собачка должна отстать от меня. Тут только я поняла, что эта собачка - болезнь моя и что в царстве небесном ей уже места не будет.

Лукерья умолкла на минуту.

Помолчав немного, я спросил Лукерью: сколько ей лет?

-Двадцать восемь... али девять... Тридцати не будет. Да что их считать, года-то! Я вам еще вот что доложу...

Лукерья вдруг как-то глухо кашлянула, охнула...

-   Ты много говоришь, - заметил я ей, - это может тебе повредить.

-   Правда, - прошептала она едва слышно, - разговорке нашей конец: да куда ни шло! Теперь, как вы уедете, намолчусь я вволю. По крайности, душу отвела...

Я стал прощаться с нею, повторил ей мое обещание прислать ей лекарство, попросил ее еще раз хорошенько подумать и ска­зать мне - не нужно ли ей чего?

-Ничего мне не нужно; всем довольна, слава Богу, - с величайшим усилием, но умиленно произнесла она. - Дай Бог всем здоровья! А вот вам бы, барин, матушку вашу уговорить - крестьяне здешние бедные, хоть бы малость оброку' с них она сбавила! Земли у них недостаточно. Они бы за вас Богу молились... А мне ничего не нужно - всем довольна.

-   Несколько недель спустя я узнал, что Лукерья скончалась. Рассказывали, что в самый день кончины она все слышала колокольный звон, хотя от Алексеевки до церкви считают пять верст

с лишком и день был будничный. Впрочем, Лукерья говорила, что звон шел не от церкви, а «сверху». Вероятно, она не посмела сказать: с неба.

 

Вопросы к СМЫСЛОВИКУ № 10. Выберите правильный ответ.

1. Как вы думаете, почему Лукерья не жаловалась на свою судьбу?

а)

по своей необразованности

б)

у нее просто не было сил  оплакивать свое положение

в)

она смирилась со своим положением и нашла в нем положительные стороны

 

2. В перенесении страданий Лукерье помогла мысль, что "иным еще хуже бывает". Сейчас Вы находитесь в тяжелых условиях заключения, когда Вам плохо, вспоминаете ли тех, кому еще хуже (тут не имеется в виду помощь ближним, а только воспоминание о них)?

а)

да

б)

нет

 

3. В Народе бытует поговорка "мечтать не вредно", Луша же говорила: "… я так себя приучила: не думать, а пуще того - не вспоминать. Время скорей проходит". Вы согласны, что в сложившейся ситуации девушка поступила правильно?

а)

да

б)

нет

 

4. Прочитайте еще раз место в рассказе, где говорится о том, как Лукерья заступилась за крепостных крестьян, прося снизить им оброк. Как по Вашему, кто лучше понимает чужую беду:

а)

кто пребывает в благополучии

б)

кто сам в жизни натерпелся

 

Часть В. Ответьте на вопросы

1. Если Лукерью удалось вылечить, то как она провела бы остаток жизни? Почему так думаете?

2.  Как Лукерья оценила женитьбу Василия Полякова на другой девушке? Смогли бы Вы в подобной ситуации вести себя так же?

 

Советуем поступить следующим образом: сами вопросники оставьте себе (можете на них ничего и не писать) а на отдельном листочке напишите ряд цифр (1,2,3…8) и рядом напишите Ваш ответ (а, б, в, г… и так далее). Развернутой аргументации приводить не обязательно, хотя и не запрещается. Словом, всё – на Ваше усмотренье.

Не забывайте  в своей работе писать фамилию, имя и номер отряда